Боже храни Королеву. Храни ее от того, чтобы старушка никогда не узнала о черных мыслях и намерениях жителей своего города. Пусть прибывает в своих счастливых воспоминаниях, когда лишь одно упоминание кары со стороны королевской особы заставляло преступников послушно складывать оружие и с покорным видом идти на плаху. Сейчас же плаха была уготовано для каждого в этом городе, только вот палачи менялись со стремительной скоростью, на место пойманным приходили новые, и вновь начинался бесконечно противостояние. Забавно даже, столько сотен лет существует общество, а проблемы остаются прежними, и корень зла всегда находится в человеке.
Лондон, с его туманом, серостью и суетливостью словно призывал добавить в свое бытие ярких красок. И они появлялись на полотне жизни. Зеленый - цвет газона на городском кладбище. Радужный – цвет на похоронных венках. Алый – цвет крови очередной жертвы.
Кассандра фыркнула и перевела взгляд с периодических изданий на яркие обложки таблоидов. Кто интересно придумывает такие пафосные фразы для статей, неужели нельзя сообщить о новом убийстве более обыденно. Не факт, что пресловутого снайпера вообще существует, а не является выдумкой тех же журналистов, а все «жертвы» это актеры провинциальных театров. Весьма бездарные актеры, вот она бы сыграла лучше. Может попытаться повторно поступить в Альберт-Холл? В конце концов, у нее за плечами сотни ролей и образов, а то, что сыграны они на пилоне никому особо знать и не надо. Замигал зеленый свет светофора, она вновь пропустила момент, для того чтобы перейти улицу, а все, потому что увлеклась разглядыванием моделей на обложках. Начинался новый модный сезон, и следовало обновить гардероб, только вот проблема в том, что денег особо не было на эксклюзивные вещички от Кутюр. Кассандра от жалости к себе едва не цокнула языком, ну вот к чему ей потребовалось спустить последние средства на ярко-оранжевый плащ из прошлогодней осенней коллекции? Понятное дело, желание выделятся присуще почти каждой девушке. Симпатичной девушке. А она без сомнения была такой. И вот теперь (когда, наконец, зажегся долгожданный зеленый) она летела ярким, оранжевым пятном в серой массе людей. Все эти длинные пальто разных оттенков черного и мышиного цвета, начищенные штиблеты (не в чету ее красным туфлям), хмурые лица и в довесок грубые, огромные коричневые портфели навевали лишь одно состояние – уныние. Словно эти люди уже смирились со своей черно-серой участью и теперь усердно поддерживают этот статус, даже не пытаясь раскрасить жизнь. Как там было написано в газете? Алый – цвет крови? Девушка хихикнула в кулачок, ну что за нелепица. Интересно было бы посмотреть на весь этот театр пантомим со снайпером в главной роли, особенно на такой многолюдной улицей, где людей больше чем в парламенте всего Британского королевства. Дробный стук каблучков по асфальту, она не особо вглядывается в лица идущих навстречу, или пересекающих ей дорогу, но когда что-то ослепительно красное попадает в радиус бокового зрения,  девушка останавливается как вкопанная. Лучи электронного светили скользят по мягким складкам кожи какого-то редкого животного, ручки, тонкие и изящные, созданы лишь для робкого прикосновения. Россыпь стразов на боку складываются в причудливо изогнутую букву «К». Несомненно, сумка, стоящая в витрине элитного магазина является верхом совершенства дизайнерского искусства, и как ничто другое на этом свете, подходила к красным ботильонам Кассандры. Девушка, наконец, вспомнила как надо дышать, и недоверчиво начала сверять сумку со своей обувью, и правда тон идеальный. Они просто созданный друг для друга. Вокруг нее все так же течет поток людей спешащих по делам, но в воображении танцовщицы остались только она и чудесная сумка, жаль нельзя дотронуться до нее – мешает витрина. Да и охранник, по ту сторону стекла, начал подозрительно смотреть на странную девушку, видимо приняв её за сумасшедшую. Счастливчик он находится так близко от истинного сокровища.
Боже храни Лагерфельда!

Отредактировано Kassandra (Feb 8 2012 23:38:15)

Патрик О`Брайен грязно выматерился, правда тихо, очень тихо, а большая часть ругательств была мысленной. Промахиваться он не любил, особенно так глупо. Конечно в этом промахе не было его вины, виновата была женщина неожиданно дёрнувшаяся и тем самым закрывшая цель, уже после нажатия курка. Однако Патрик не отчаивался, благо толпа замерла в шоке, лондонцы не привыкли к стрельбе в районе Сити и следующая пуля попала в цель, разнеся голову пожилого судьи в ошмётки, забрызгав всех кто находился рядом.
"Получи своё мразь. Больше не будешь сажать в британские тюрьмы честных ирландцев сражающихся за свои идеалы"
Убив судью недавний заключённый быстро собрал вещи, спустился с крыши и смешался с толпой и исчез.

Поперхнувшись чаем, Тара спустя мгновение поняла, что окровавленный труп, живописно раскинувшийся на тротуаре, словно возникший из ниоткуда прямо перед ее носом, был всего лишь подробной фотографией на первой полосе газеты, которую развернул севший напротив мужчина. Руки, разлетевшиеся в стороны, как на распятии. Запрокинутая голова с приоткрытым ртом. Белая рубашка из-под серого плаща, расцветшая багрянцем. Непомерно большой заголовок: "НОВАЯ ЖЕРТВА ЗАГАДОЧНОГО МАНЬЯКА. КИЛЛЕР ВСЕ ЕЩЕ НЕ ПОЙМАН". Тара отставила чашку в сторону, сложила локти на столике и принялась читать статью. Ничего нового, разумеется, раскопать не удалось. Неуловимый убийца стрелял в самых неожиданных местах Лондона, всегда метко, не оставляя следов и тут же скрываясь. На предполагаемых позициях, откуда он мог делать выстрел, полиция не обнаружила никаких следов. Ни окурка, ни даже отпечатка обуви. Ничего.
Многие, находившие в себе сходства с очередной жертвой, начинали бояться. Нет, убивали всегда разных людей, но страх все равно исподволь пускал корни в сердцах, пугала непредсказуемость и гаденькая мысль: ты можешь быть следующим. Когда у одного убитого всплыло неблаговидное прошлое, связанное с махинациями, кое-кто из сильных мира сего срочно принял меры безопасности. Но как, скажите на милость, укрыться от призрака, прячущегося, кажется, в каждом окне, за каждой трубой на крыше дома? И страх возвращался, бессмысленный и бессильный.
Тара поглядела на оставшийся на тарелке кусочек яичницы с беконом, пожала плечами и с удовольствием его доела. Ну нет, какой-то труп не мог испортить ей аппетит. Да и день выдался не самым худшим. Подмораживало, но солнце иногда выглядывало из-за облаков, пытаясь разогнать уже поползший по асфальту туман. Прохожие за окном небольшого кафе хмурились и ускоряли шаг, как животные, почуявшие беду. А здесь, внутри, было тепло и спокойно. Мужчина напротив отложил газету в сторону и принялся уплетать ростбиф, а Тара, в свою очередь, допила чай, расплатилась, надела пальто и вышла на улицу. Натягивая перчатки, она огляделась по сторонам, как-то между делом заметила женщину с незастегнутой молнией на сумке, но работать не хотелось. Вместо этого она подошла к переходу, перед которым уже толпилась серая масса заполонивших Сити людей. Красный огонь светофора отбрасывал на их лица блики, навевавшие лирические ассоциации с кострами Преисподней. В который раз Тара в своих мыслях призналась Лондону в любви.
Вскинув голову, она взглянула на ту сторону улицы и замерла. Да, она не ошиблась. Там, вооружившись фотоаппаратом, стояла Бонни. Эксцентричная, с копной черных кудрей, она махала рукой и улыбалась. Тара широко улыбнулась в ответ и тоже вскинула руку. Загорелся зеленый сигнал. Движимая потоком, Тара, словно часть огромной черной амебы, заспешила вперед, все еще улыбаясь.
Время звякнуло и остановилось.
Бонни? Бонни, что случилось? Почему ты снова опускаешь фотоаппарат? И... Почему ты вдруг дергаешься в сторону? А потом, качнувшись, как от удара, невыносимо медленно опускаешься на колени? Люди останавливаются, в недоумении переглядываются, находят тебя взглядом, и лица их превращаются во что-то неописуемое. Рты кривятся, глаза выкатываются, как вареные яйца, челюсти скрипят и щелкают. А ты, Бонни, ты что, кричишь?
И когда крик достигает сознания Тары, время срывается с места и скачет вперед, наверстывая упущенное. Восклицания, охи и ахи, щелчки камер сотовых телефонов лавиной рушатся на Тару, бесцеремонно отталкивающую людей, вдруг превратившихся в тупое стадо, ужом несущуюся к цели. Кажется, весь мир остановился, и только она еще движется.
А, нет, показалось.
Потому что еще секунда - и спелый арбуз чьей-то головы взрывается, сочные окровавленные ошметки костей и мозгов несутся в стороны, извилины оказываются на шляпах и носах. Замершая Тара снимает с щеки кусочек чего-то красного, ее ноздри раздуваются, а зубы сжимаются сами собой. Но она снова несется вперед, и вот, падает на колени перед Бонни, убирает с ее лба ошметки чужих мозгов и кричит:
- Полицию вызвали?
Ошарашенные люди открывают рты, словно рыбы. Раздается одинокий пронзительный крик истерики. Толпа вздрагивает. От нее пахнет паникой, и только какой-то парнишка, невесть как оказавшийся в Сити, расторопно достает сотовый и набирает службу спасения, сбивчиво, но понятно объясняет, что и где произошло, а Тара, подняв голову, оглядывает крыши домов. Никого. О Господи, конечно же никого там нет. И тогда она осторожно дотрагивается до Бонни, поддерживая ее руками.
- Ничего страшного, сейчас приедут медики. Все будет нормально, - говорит она, искренне, похоже, веря в свои слова, - Все будет просто отлично.

Отредактировано Tara Grace (Feb 10 2012 19:51:04)

- Этот город начинает меня разочаровывать, - Джон и Шерлок выбрались из дома пообедать где-нибудь, а если быть точными, Ватсон, не выдержав конкуренции в виде отрезанного языка посреди кухонного стола, окруженного самодельным аппаратом жизнеобеспечения. Пожалуй, в момент знакомства, помимо скрипки стоило добавить о всевозможных частях тела, которые Холмс имел привычку таскать домой.
В последнее время в столице Великобритании было тихо и мирно... До тошноты тихо и до отвращения мирно. Собственно, эта тишина и поспособствовала появлению языка в кухне. Надо же Шерлоку о ком-то заботиться, хоть все вокруг и считают его бесчувственной скотиной. Тем не менее, миссис Хадсон наотрез отказалась приносить им еду, пока на кухне господствует "эта гадость", и у друзей не было иного выхода, как пойти перекусить в какой-нибудь ресторанчик недалеко от дома.
Погода на улице не радовала, но деваться было некуда, урчание в животе отвлекало от важных мыслей, а ворчание Джона и вовсе раздражало.
- Слышишь шум? - Шерлок внезапно услышал чьи-то обеспокоенные голоса, крики и визг тормозов, - Похоже, обед отменяется, Джон, - с воодушевленной миной Шерлок ринулся в сторону действа. Слух его не обманул: ярдах в двадцати от того места, где он услышал звуки, на повороте на Бейкер-стрит рядом с парком стояла довольно плотная толпа. Люди взволнованно и с неподдельным интересом заглядывали друг другу через плечо, чтобы внимательнее рассмотреть эпицентр.
"Убийство? Среди бела дня?" - Шерлок разочарованно посмотрел на толпу, - "Нет, убийство вряд ли вызвало бы такой восторг и волнение со стороны зевак, драка? Да, драка вероятнее," - мужчина уже хотел было повернуться к Ватсону и снова направиться с ним в ресторан, до которого, в принципе идти оставалось всего ничего, но, все-таки, сыщик в нем взял верх над голодающим, и Холмс аккуратно пробрался сквозь толпу.
Интуиция то была или нет, но увиденное Холмса весьма заинтересовало, тем более, что с одним из участников драки Шерлок имел честь познакомиться ранее.
Собственно говоря, весовые категории двух подростков отличались, мягко говоря, существенно. Противник Фергаса потянул бы на юного кандидата в бойцы суммо, но, тем не менее Саттенберг держался более чем хорошо, хоть и выглядел неважно. Шерлок молча наблюдал за дракой, предпочитая не вмешиваться. В обязанности Холмса не входит разнимать малолетних нарушителей спокойствия, а драка один на один - довольно честная, если не считать жировую массу противника Фергаса. Судя по форме, которая успела превратиться в лохмотья, паренек учился в школе в паре кварталов отсюда.
"Драка на почве социального неравенства, какая банальность..." - живот сыщика снова предательски заурчал. Благо, шумящая кругом толпа заглушила звук.
- Безродное отребье, - Холмс повернулся на голос, но "голос" уже проявлял активные действия по отношению к Фергасу.
"А вот теперь самое время вмешаться," - Шерлок пробрался сквозь первый ряд зевак, возмущающихся его наглости как раз в тот момент как мужик толкнул Саттенберга на проезжую часть. В один прыжок достигнув места, куда упал мальчишка, Холмс схватил Фергаса за воротник пиджака:
- Ах вот ты где, я уж думал, придется борщ второй раз разогревать, - вдалеке уже слышался вой полицейской сирены. Не говоря больше ни слова, детектив поволок брыкающееся и матерящееся существо подальше от места разборок, игнорируя гневные выкрики со стороны в конец озверевшего мужика. Преодолев пару кварталов и дождавшись, пока Фергас устанет вырываться, Холмс отпустил парнишку.
- Знакомься Джон, это моя главная головная боль, - Шерлок придерживал парнишку за плечи, чтобы тот не упал, - Проверь, ничего ли у него не сломано.

Отредактировано Sherlock Holmes (Feb 14 2012 00:05:18)

Вытащить Шерлока обедать в приличное заведение? Это почти нереально. Только если самому Холмсу для чего-то необходимо покинуть привычную обстановку Бейкер-стрит 221Б. Но сегодня Джон проявил чудеса упертости - он буквально доконал Шерлока, да и подговорил миссис Хадсон. Да, такие мелкие грешки в виде заговоров иногда водились за его бренной душонкой.
А началось все довольно спокойно - утро, ничем не примечательное, и довольно тихое в виду, отсутствия Холмса, умчавшегося с утра пораньше в неизвестном направлении. Он давно уже начал впадать в привычное для себе апатичное состояние бездействия, поэтому Джон, отчасти был рад тому, что сосед, возможно, нашел, наконец, чем заняться. Смотреть на детектива в депрессии было больно до рези в глазах. Настолько тоскливым было это зрелище.
Но как оказалось, Джон рано радовался - вместо Лестрейда и толпы полицейских, Шерлок притащил домой невесть откуда взявшийся человеческий язык, который тут, же водрузил на кухонный стол, словно триумфатор - кубок. Откуда взялся сей биологический трофей, Джон не имел ни малейшего желания спрашивать. Но аппетит к приближающемуся обеду, пропал в неизвестном направлении, сверкая пятками. Джон покинул гостиную, оставив Шерлока звенеть ретортами, колбами и прочим химическим оборудованием, и спустился к миссис Хадсон, настойчиво заявив, что собирается капать на мозги детективу до тех пор, пока он не согласится покинуть дом и отобедать без участия анатомического компаньона. Как ни странно, домохозяйка тут же поддержала его идею - она давно лелеяла мысль, что сможет сделать из кучерявого брюнета обычного человека, не помешанного на работе и прочих непонятных ей, старой женщине, вещах. Ну как в таком возрасте можно интересоваться убийствами, трупами и прочей жуткой всякой всячиной? По ее мнению Шерлоку, да и самому Джону, давно пора задуматься о женитьбе. Видимо с этой целью она и приглашала на разные праздники Молли, которая души не чаяла в соседа Уотсона.
Но вернемся к неугомонному анатому. Получив бойкот от миссис Хадсон, вдоволь наслушавшись нытья Джона, он все-таки сдался. Однако, тоскливый взгляд, который он бросил на язык, был сродни печальному взору влюбленного, которого разлучили с дамой сердца. Ей богу, скоро Джон сам задумается над тем, что Шерлока надо женить.
Солнце в Лондоне в этой время года было редкостью, промозглый северный ветер забирался под куртку, норовя добраться до самых костей и заняться их оледенением. Но Джон стойко продолжал шагать рядом с Шерлоком.
- Брось. Тихо, мирно - обычные люди радуются, когда все стабильно, и никто не истекает кровью, - ответил он на замечание друга.
Он вовремя сообразил, что чуть не сказал вместо обычные - "нормальные". Хоть Шерлок и спокойно относился к любого рода воздействию, как моральному так и физическому, но Джон все равно не хотел ненароком ранить самолюбие и гордость Холмса. А тем более как-то косвенно оскорбить его. Странная вещь - дружба. Состояние, когда ты начинаешь думать о другом человека куда больше, чем о себе самом. Странная, но неотъемлемая. Хотя об этом говорить Холмсу не стоит. Он сразу начнет возражать.
Честно говоря, доктор настолько увлекся своими внутренними размышлениями, что не сразу услышал довольно громкие голоса и шум, несущийся со стороны перекрестка.  Но Шерлок никогда не пропускал подобного. Порой он был похож на охотничьего пса, который ловит каждый звук, в поисках добычи. И уловив хоть намек, Шерлок становится стремительным, как молния. Джон в такие моменты едва поспевает за ним.
И сейчас, он оказывается на месте чуть позже самого детектива. Поспевает почти на самый конец - когда мужчина быстро и резко бьет шустрого мальчугана по лицу, отшвыривая в сторону. Джон даже рот открывает что-то сказать - ему нужно выплеснуть внезапно подступивший гнев, ибо кулаки чешутся разъяснить этому ублюдку, как стоит обращаться с детьми. Тем более не со своими. Пусть даже они влезли в драку. Драки между сверстниками, по мнению Уотсона, вещь обыкновенная и более того закаляющая характер. Он сам, в своем детстве не был паинькой, хотя вам, читатели, наверняка в это трудно поверить. Но Джон как всегда даже встрять не успевает, а Шерлок в один быстрый шаг оказывается рядом с упавшим мальчонкой и резко ставит того на ноги, целенаправленно утаскивая упирающегося бойца подальше от места сражения.
Джон следует за ними, взглядом ощупывая мальчишку. Ссадину на руках и лице, кровотечение из носа, нужно проверить не сломан ли, ссадина на голове, вон клок волос в крови весь - вполне возможно, что сотрясение. Пацана нужно домой и в постель, а не по улицам таскать.
Мальчишка, оказывается, прекрасно знает детектива-консультанта. Хотя Джон и не сомневался - Шерлок вряд ли стал тащить куда-то незнакомого сорванца, чтобы прочитать тому мораль. Вытащил бы из драки - да, поучал бы - точно нет. Однако, малец явно не желает, чтобы его осматривали, вырывается из рук, даже позу принимает настолько самодостаточную и спокойную, что Джону остается только поразиться этакой выносливости. Не многие взрослые после подобной драки будут вести себя так спокойно.
- Так, отставить, - резко сказал Джон, хотя так не любил использовать эти командные нотки, когда не был среди людей в форме, - Стой смирно.
Он присел рядом с парнишкой, перехватив того за неподранное плечо, крепко стиснув, чтобы парень не вырвался в очередной раз. Свободной рукой повернул его голову как можно аккуратнее.
- Нос не сломан, куча ссадин, синяков и скорее всего отечет глаз. В голове шумит? - Джон внимательно вгляделся в глаза парнишки, подметив, что тому не так уж легко фокусироваться на лице доктора, - И сотрясение, скорее всего. Ему покой нужен, Шерлок. И довольно длительный. Стоит вызвать скорую.
Хотя мысленно Джон уже знал, что этот парень вряд ли согласится отправиться в больницу. Такие предпочитают запереться где-то у себя и лечиться своими средствами, пусть не всегда правильными. Словно, маленькие волки-одиночки, которыми полны улицы Лондона. Беспризорники - маленькая армия Шерлока и огромное море одиноких детей.

- Все со мной в порядке, Шерлок! - Холмс скосил взгляд в сторону мальчика. Царапины, ссадины, кровоточащие раны...
"Так вот как выглядит ребенок, у которого все в порядке," - а если учесть, что его глаз заплыл, и паренька неслабо штормило, лишний раз доказывало состояние "в порядке". Тем не менее, удерживать Фергаса он не стал. Мальчишку было откровенно жалко: казалось, он едва стоит на ногах, одежда порвана, сквозь дыры в ней задувает холодный воздух. Одежда не выглядела совсем уж старой, но была Саттенбергу несколько мала, что логично, учитывая темпы роста детей в его возрасте. Особенно это касается мальчиков. Сейчас Фергас вытягивался в росте. Шерлок прочувствовал это на собственной шкуре.
И сотрясение, скорее всего, - сыщик перевел взгляд на доктора, осторожно изучающего мальчишку, и картинно закатил глаза.
- Его швырнули на проезжую часть, он ударился головой об асфальт, его шатает - конечно у него сотрясение, побольше уверенности в голосе, ты же врач! - Холмса иногда просто доводил неуверенный тон доктора. Джон говорил важные и информативные вещи, постоянно сопровождая их абсолютно лишними наречиями "наверное", "возможно" и т. п.
Стоит вызвать скорую, - прежде чем Фергас окрысился бы на Ватсона и высказал ему все, что думает по поводу его предложения, Холмс поспешил ответить другу, не давая пареньку вставить слово:
- Плохая идея, Джон... У мальчишки ни полиса, ни страховки, никто им заниматься не будет, - заведомо предугадав озадаченное выражение на лице Ватсона, Шерлок поспешил предотвратить поток возражений, - Не все такие добросовестные, как ты, Джон, но кое в чем ты прав, ему нужен покой. Наша квартиру, конечно, сложно назвать образцом тишины и спокойствия, а миссис Хадсон и языка хватило, но, думаю, она переживет, - общаясь как будто сам с собой, глядя куда-то в пустоту, Холмс наконец посмотрел на Ватсона, - Ты же не против? Вот и отлично, - а зачем дожидаться ответа, если рано или поздно Джон все равно бы согласился? А так, Шерлоку иногда удавалось избежать длительных разговоров и дискуссий. Но сегодня Холмса младшего спасло не это. Женский крик на соседней улице и сигналы автомобилей привлекли внимание сыщика.
"На этот раз это явно не драка... Крик - кричала женщина, он раздался до того, как машины начали сигналить - секунд десять... Значит, не авария. Очередное убийство? Пятое... На пешеходном переходе. Десять секунд - толпа переходила дорогу, в этот момент и произошел выстрел, одна женщина закричала, зеленый свет для пешеходов погас, тогда начали сигналить машины..." - Шерлок в азартном порыве собрался уже бежать к эпицентру событий, как вдруг вспомнил, что пару секунд назад с кем-то здесь разговаривал.
- Джон, твоя помощь может понадобиться, - шансов, что киллер мог промахнуться почти не было, но надеяться все-таки хотелось, - Идти сможешь? - он обратился к Фергасу, понимая, что мальчишка не в том состоянии, но и удержаться от искушения пребыть на место преступления раньше полиции, прежде чем они все затопчут, он побороть не мог, потому, более не раздумывая ринулся в сторону, откуда раздавался крик.

Интересно сколько матерных слов имеет в своем пассивном запасе человек? Бонни выпал шанс проверить это на себе. Этой в некоторой смысле леди, учащейся в Оксфорде, прожившей большую часть своей жизни в Лондоне, иногда вращающейся в высших кругах хотелось материться как сапошник. И все почему? Потому что именно ее, как одной из самых "везучих" людей на этой зеленой планете, практически убила случайная пулю, когда она фактически подставилась под оптический прицел. Нет, ладно было бы если ли она смогла неосознано помещать планам снайпера, но в через пару секунд вторая жертва уже осталась без головы. Она непроизвольно скосила глаза на изуродованный труп. Страха не было как и отвращения, Бонни кучу раз видела трупы, и иногда не менее ужасные, но вот некоторое неудобство от того, что кровь и фарш из кожи, мяса и мозгов окрасил ее лицо в боевой окрас. Благо вовремя поспевшая Тара, смогла смягчить вкус и запах горелого, убирая останки головы мужчины с Бонни. Она бы сама попыталась, но возможность любого движения казалась ей крайне болезненной. Она грустно вздохнула, посмотрев ей в глаза и улыбнулась устало и довольно нежно. Это женщина рядом с беспокойно бегающими глазами и шоколадной шевелюрой прижала ей в какой-то мере сил. Ей, застывшей, беспомощной, зависимой от того, уйдет ли киллер и насколько быстро приедет скорая. Время заморозилось, остановилось, замерло в страхе перед самой жизнью. Боль,длящаяся вечность, погружённая в гул толпы и нервы, взгляды зевак. Оглядев всех щурившемся от внезапно выглянувшего солнца, явно хотевшего осветить все кровавое месиво пастельностью и четкостью, взглядом пронзительных глаз, Бонни поняла насколько ущербно она выглядит со стороны сейчас. Ну что я корчусь здесь от прошедшей насквозь пули. Великая мученица, блин. Мысли, окрашенные в крайне негативный характер, помогли Бонни отмереть и начать приходить в себя после своеобразного шока. И вот уже она аккуратно достает из своей сумочки телефон и как ни в чем не бывало, забывая про боль и стараясь унять дрожь в пальцах, отвечает, что вероятно ее не будет недельку на работе своему боссу и отменяет встречу с Лолли, своей племянницей,недавно приехавшей в Лондон, кратко описывая что произошло. После пары минут усердной работы пальцами, она подняла глаза и быстро, не смотря, что делает, затолкала телефон обратно. Одной рукой и не сильно дергавшись это было нелегко, но Бонни справилась, а значит это точно не повлияет ни на что в ее жизни, даже на отношение к снайперству, как искуству. Мозги снова заработали в нон-стопе, вспоминая одну интрижку с наемником, из-за которой тогда упустила большую толстую рыбину, способную обеспечить все ее праздное существование. Но каждый опыт полезен, особенно, когда ты его именно так воспринимаешь и берешь от жизни все. Она в свое время помогла исчезнуть ему из Лондона. Этот снайпер очень многому научил Бонни, особенно умению смотреть на людей через оптический прицел. Однажды она даже подстрелила кое-кого, расчитыва куда было бы не так больно. Она его не убила и даже не сделала инвалидом, но поняла, что она определенно очень меткая. И вот сейчас рассчитывая в голове, примерно откуда стрелял снайпер и каким ружьем, он пользовался, она слегка прикрыла глаза, проецируя тень ресниц на свои щеки и при открыла рот. Воображение - классная шутка, ведь только благодаря ему можно было попасть туда, где ты никогда не бывал и не будешь, зная минимум об этом месте. Представить себя на месте снайпера, воспроизвести картинку с фотоаппарата и увидеть расстояние, цель, угол, возможный результат и просчитать отклонения, прокрутить в голове характеристики всех винтовок,которые ей знакомы. И вуаля, марка и серия снайперской винтовки найдена. Правда Бонни как всегда была неуверенна, невозможно же знать все и всех и всегда, но мысль, что она недалека от истины грела, как горячий чай холодной зимой, ее душу. Марка была очень специфичная, но что это дает и как вообще можно было делать какие-то выводы на этой основе Бонни пока не знала, да и ей не хотелось думать дальше, если честно, ведь это дело ей вряд-ли когда-нибудь бы поручили. Полиция слишком пафосов и самонадеянна. Чтобы победить злодея, нужно быть еще большим злодеем, вот почему полиция никогда не справиться с преступностью, какими бы талантливыми кадрами она не обладала. Бонни не хотелось вдумываться дальше, ведь она все это затеяла ради того, чтобы отвлечься от пульсирующей боли, но она не просто никуда не ушла, а только усилилась. Вспомнив сегодняшнюю ситуацию в городе, которую она имела " радость" наблюдать по дороге сюда, она еле слышно простонала. 
Эй, люди. Сегодня все основные улицы парализованы, скорая подъедет минимум часа через два, если они, конечно, не будут олухами и поедут по длинному пути,а не встанут, как бараны в пробку. А я тут кровью, черт побери этого криворукого снайпера кровью истекаю. Лучше бы убил меня, мучилась бы меньше. Доктор может есть среди нас, м? Ну с медицинским образованием. Я и сама могу, но лучше это все-таки профессионал сделает. -громкий голос Бонни разразил толпу. Да выразить мысли она умела, особенно приводить людей в чувство и организовывать их, когда все летит к чертям. Вообще, у нее все было связано с этим словом -черти. Слово сорняк или намек на ту суть, которая преобладала в Бонни. Знаете вы? Отлично. Но вот Бонни не то что не знает, думать о такой фигне, не хочет, а автор рассуждает здесь, мучает читателя. Но вернемся к действу. Пока все пытались найти среди себя докторов, Бонни наконец соизволила посмотреть на женщину, которая сегодня была рядом и поддерживала ее. 
Тара, прости, что испортила день. Но я есть я. - Бонни грустно улыбнулась, гладя плечо Тары нераненной рукой.
- Пропустите, это моя тетя.... - послышался голос сзади.
- Лолли. Что ты здесь делаешь? -прокричала Бонни, поворачиваясь на звук с сияющей улыбкой.

Фергасу не нужно было прибегать ни каким видам дедукции, чтобы безошибочно определить ответные мысли Холмса - все было написано на его аристократическо-бледном лице ярко-апельсиновым фломастером. Необычно? Для тех, кто считает Шерлока безэмоциональной бездушной скотиной с рядом комплексов сферы самоутвержденности - возможно. Молодой человек же быстро научился идентефицировать различные состояния сыщика по его лицу, которое, как сказал бы случайный прохожий, ничего не выражало. Саттенберг, лично, относил себя к тому малому кругу людей, которые считают, что хорошо знают Шерлока Холмса. Более того, возможно, пребывая в хорошем настроении, Фергас даже сознался бы в том, что он знает рычаги, потянув за которые можно управлять не только действиями Шерлока (этим справедливо могли бравадиться и Джон, и Майкрофт, и Лестрад, и даже миссис Хадсон, в некоторой мере), этот кудрявый мальчишка достаточно быстро нашел те струны в сознании Холмса, что отвечали за его моральное состояние, и, в частности, за самоощущение его закомплексованной, стараниями его же перманентной бездушности, совести.
Пожалуй, за такую глубину познаний о великом сыщике имелись все основания, чтобы отправить мальчишку на тот свет досрочно, в целях безопасности Холмса-младшего, но и Шерлок и Майкрофт все еще его терпели. От чего? хороший вопрос, и когда-нибудь, лет через сорок, если они все еще будут живы, Фергас, непременно, его озвучит.
Состроив Шерлоку мордочку, из разряда тех, которые говорят "с кем поведешься, от того и наберешься", Саттенберг нахмурился и перевел взгляд на Джона, присевшего в шаге от него.  - "Только давайте обойдемся без детального разбора моей миролюбивой сущности?" - Он попытался посмотреть Джону в глаза... получилось неважно. - "Нет? Ну ладно, хорошо... Я, в общем, не настаиваю".
Едва Джон прикоснулся к его подбородку - Фергас не удержался, и закатил глаза.
- Парни, ну люди же смотрят! - Он недовольно поджал губы, - Представьте, что они подумают! - И ведь ничего удивительного! Кто в современном мире воспринимает двух мужчин и мальчика (пусть и побитого, и явно не домашнего) как просто "случайную компанию"?
Должны так воспринимать, это понятно, но...
- "Скорую?!" - Он нахмурился, недоверчиво поглядывая на Джона. - "Ты хоть представляешь, куда они меня потом засунут?"
Повезло, что Фергасу не пришлось произносить это вслух (хоть он и не собирался, на самом деле) - Шерлок его опередил. Сказал все гладко, спокойно (для своего-то характера), но все же в двух местах перегнул палку.
"У меня есть и полис и страховка" - Хотел было сказать Саттенберг, но вовремя прикусил язык. Его возможность резко вернуться в законный мир должна остаться известной лишь ему одному. По крайней мере ровно до того момента, как обратное будет невозможно в силу обстоятельств.
- "Бейкер-стрит?! Я?!" - Фергас вылупился на Холмса, хоть тот и расплывался в глазах похлеще, чем если бы стоял за аквариумом.
- Что?! - Но ответу не суждено было прозвучать по самой неожиданной причине: женский вскрик, где-то за углом, на той улице, куда они все направлялись.
Резко переведя в момент прояснившийся взгляд на Шерлока, мальчишка уверенно кивнул, и, не раздумывая схватив Джона за рукав, побежал следом за Холмсом, увлекая доктора за собой.

Как и оказалось, милях в 300 от них на пересечении Hampstead Rd и Drummond St, медленно собиралась толпа народу. На реактивной скорости, буквально в минуту (а может и меньше), преодолев расстояние, да так, что прохожие еще долго оборачивались, глядя вслед двум сумасшедшим мужикам и одному ненормальному подростку, Фергас моментально ринулся в сторону, где женский визг прозвучал незадолго до их прибытия.
Как и предполагал Шерлок, - "А он разве озвучил это вслух?", - на месте событий происходило что-то совершенно ненормальное, для часа дня в будний день.
Затормозив так резко, что одна старушка завизжала от резкого появления рядом с ней юноши, что весь перемазан в крови, Фергас, цепким взглядом, осмотрел место происшествия и тот час вскинул взгляд на крыши: - "Нет,.. нет..." - Взгляд на другую сторону, - "Слишком высоко..."
Мальчишка обернулся как раз вовремя, чтобы заметить мелькнувшую вдалеке и тот час скрывшуюся за потоком автотранспорта, сорвавшегося на "зеленый", фигуру в черной одежде типа милитари, с кейсом, перекинутым через плечо.
"Полицию вызвали?", "Где полиция?", "Позовите на помощь!", "Вызовите скорую!", "Женщине плохо!" - крики, разрывавшие улицу мешали думать, а собственная голова, что снова выдавала ускоренный вальс, так и вовсе дезориентировала. - "Полиция... их Юстонская станция в конце Drummond Street..."... Мозг, как плохой русский автомобиль, завелся с пятой попытки.
- Шерлок! - Он обернулся, и, убедившись, что детектив его слышит, проинформировал. - Юстонское отделение полиции. У нас меньше двух минут. - Пока Холмс и Уотсон занимались девушкой, Фергас быстро окинул взглядом труп, лежавший у него под ногами: мужчина, в возрасте, подбитый лишним весом. - "Лет шестьдесят - шестьдесят пять на вид, пять и восемь (5'8''), явно валлиец на половину, правша,.. работает в гос.органах" - Вытащив из кармана телефон, любезно отданный ему Шерлоком после их посиделок у Лестрада, Фергас сделал несколько фотографий, не обращая внимания на возмущенные возгласы некоторых из толпы, и, спрятав аппарат обратно, присел рядом с трупом.
- Разнес гипофиз к чертям, Шерлок! - Фергас обернулся в поисках Джона, но за толпой, скрывающей обоих мужчин, его не было видно. - "Очередное убийство снайпером... Что-то тут не так..." - Не долго думая, мальчишка, вытащив из кармана платок, аккуратно откинул полы пиджака убитого, и вытащил оттуда все документы, так же нежно скрывая их в платке...
- Эй!! Ты что удумАааааааахтысучено!!! - Саттенберг даже толком обернуться не успел, дабы внимательно разглядеть единственного свидетеля его воровства, как на подмогу пришел Билли - один из таких же детей-сирот, коим был сам Фергас. Уж не ясно, что он успел сделать этому свидетелю, но за невесть откуда взявшимся мальчишкой он погнался со всей прытью, попросту забыв про все, что происходило мгновением ранее.
Спрятав документы под рубашку, и как следует заправив ее в брюки, Фергас вновь разогнулся, выискивая взглядом Холмса, потому как сирена приближающейся полиции и неотложки звучала уже слишком громко.

Девочку чуть не вырвало, когда ошметки головы разлетелись, окрасив все вокруг в алый цвет. Вот, капля крови на её бежевом плаще, а Джэк начинает слизывать с себя эту красную гадость. Ноги подкосились, девушка почти начала падать, но, собравшись с силам, она удержала равновесие.
- Лолли. Что ты здесь делаешь? - Произнесла тетя, с... улыбкой на лице? У нее же должен быть болевой шок? Хотя, какая разница? Нужен был врач. При чем срочно.
Девушка начала спускаться на колени, что бы быть поближе к Бонни, когда заметила темную фигуру, пробежавшую в неизвестном направлении. Что-то заставило вскочить девочку на ноги и посмотреть ей вслед.
Неужели это... Шерлок Холмс? Сам ШЕРЛОК  ХОЛМС?!!!
Лолли посмотрела на тетушку, и на стремительно удаляющегося сыщика, ещё раз перевела взгляд туда и сюда и бросилась бежать за мужчиной, расталкивая людей.
Теперь было важно не упустить Шерлока из вида. Говорили, что он очень хорошо умел исчезать.
Вот, Лолли уже выбежала из толпы, и понеслась что есть мочи за Холмсом.
Как она и предполагала, рядом был Джон. Столь необходимый сейчас врач.
Девочка схватила за рукав мужчину - того, что был пониже ростом - и, все ещё тяжело дыша, произнесла:
- Простите, там женщина, она ранена, срочно нужен врач....

Шерлок выбежал на оживленную улицу первым. Он слышал, как за его спиной бежал мальчишка, а следом Джон. Холмс не оборачивался, чтобы лишний раз не натыкаться на укоряющий взгляд Ватсона и измученный вид Саттенберга. Он кинул взглядом улицу и неизвестно откуда взявшихся людей, которые в панике куда-то звонили, кого-то звали, машины, водители которых не переставая жали на сигнальную кнопку.
Нужный пешеходный переход Холмс узнал по толпе зевак, за которыми самой пешеходной "зебры" видно не было. Шерлок моментально двинулся туда, забыв про своих спутников. Адреналин взыграл в крови, когда он увидел, что толпа разбилась на две, довольно хаотичные и кочующие одна к другой, но все же различимые группы.
"Две жертвы?" - на секунду сыщик растерялся, куда же ему бежать? Он было направился в сторону одной из них, как тоненький детский голосок  позади обратился к Джону с просьбой помочь раненой женщине. Шерлока как молнией поразило:
"Он ошибся! Первый раз за все время он промахнулся, дал осечку, одна из жертв осталась жива..." - прежде чем Ватсон успел пойти вслед за девочкой, Шерлок схватил его за рукав:
- Будь внимательнее, у нас не больше пяти минут, - голос Фергаса, прозвучавший довольно звонко со стороны второй жертвы несколько подправил довольно оптимистичные предположения Холмса, - О, уже две! Как быстро летит время. Постарайся расспросить ее, может, она что-нибудь успела увидеть, - отпустив рукав доктора и не говоря больше ни слова, Шерлок направился к жертве, которой, судя по всему, помочь было уже невозможно.
Первое, на что обратил внимание Холмс, так это практически полное отсутствие черепа, вернее, череп был, но больше напоминал сейчас детскую забаву "собери сам".
"Молли сегодня будет, чем заняться," - он с некоторым раздражением наблюдал, как люди топчут бесценные улики в виде ошметков серого вещества и осколков костной ткани, - "Странно... Раньше им не разносило черепушку в клочья. Маленькая дырочка - ювелирная работа - вот что мы имели в прошлые четыре раза... Почему он вдруг сменил оружие?" - Холмс подобрался поближе к жертве, рядом с которой уже копошился Фергас. Похоже, на них сейчас никто не обращал внимания, все были слишком заняты собой.
- Разнес гипофиз к чертям, Шерлок! - детектив едва заметно улыбнулся. Точнее и не скажешь...
"Мужчина под 60, среднего роста, довольно ухоженный. Костюм сшит на заказ, но достаточно давно. Похоже, любимая вещь в гардеробе. Туфли кожаные, стерты с внешней стороны стопы - слегка косолапит на левую ногу. Вероятно, травма или артроз. Часы на левой руке, на правом кармане пиджака потертостей больше, чем на левом. Стало быть, правша. Часы дорогие, как и перстень на среднем пальце. Больше никаких украшений. Он обеспечен, но не пытается выделиться, стало быть, работает в государственном учреждении, но не политик. Нет, не полицейский, они так не зарабатывают. Вероятно, юрист...." - пока Шерлок осматривал туфли жертвы, Фергас копошился где-то в "верхней части" трупа.
- Эй!! Ты что удумАааааааахтысучено!!! - Холмс поднял голову и обернулся. Он не видел, что опять натворил мальчишка, но, похоже, он очень разозлил мужчину лет сорока, худого, с неправильным прикусом.
"Не ребенок, а катастрофа," - Холмс уже собрался вмешаться, чтобы пацана совсем не угробили, но проблема разрешилась сама собой, - "Так, что еще? Что же еще?" - он судорожно пытался сообразить, что еще он может успеть за оставшиеся секунд сорок, - "Пуля! Точно, пуля..." - он встал в полный рост и внимательно осмотрел все дома, с которых открывался обзор на место преступления. Найдя наиболее подходящую точку, он прикинул, куда мог улететь снаряд, но это мало ему помогло. Пулю наверняка уже затоптали, так как на свободном от людских ног участке ее определенно не было. Расталкивать всех собравшихся тоже смысла особого не было. Сейчас никто не налетал на него с визгами - и на том спасибо.
Холмс было двинулся в сторону толпы, как вдалеке раздался звук полицейской сирены. Шерлок понимал, что полиции понадобится еще около минуты, чтобы преодолеть препятствие в виде разъяренных водителей, тем не менее, все попытки найти пулю потерпели сокрушительное фиаско...

Отредактировано Sherlock Holmes (Feb 23 2012 02:47:47)

Он часто удивлялся привычкам и повадкам Шерлока – его возможности забывать о любых лишениях, перебивать болевой шок необходимостью куда-то мчаться, что-то делать и кого-то ловить.  В моменты, когда перед сыщиком вставали проблемы, чуть ли не городского масштаба, он забывал обо всем, что касалось его самого, и думал только о том, как поймать убийцу любыми способами. Уотсон до сих пор не мог забыть тот момент, когда целился в кэбмена сквозь окошко. Он все ждал, что Шерлок что-то сделает, он видел, как молодой детектив медленно подносил ко рту пилюлю с ядом и не мог поверить, что тот действительно проглотит отраву ради того, чтобы узнать – смог ли он обдурить убийцу. Рисковать собой для спасения кого-то – это то к чему доктор привык, но стоят на краю пропасти только для собственного самоутверждения – это слишком. Ему тогда хотелось наговорить Шерлоку все, что вертелось в голове, но он не смог. У каждого, в конце концов, свои тараканы в голове. Оставалось надеяться, что он все же сможет привить другу хоть немного благоразумия и в следующий раз Шерлок не будет таким опрометчивым.
Но, честно говоря, Джон уже немного привык к тому насколько малозначимо здоровье Шерлока для него самого (не зря тот к себе доктора подселил), но Уотсон никак не ожидал, что встретит кого-то подобного Холмсу. Шерлок всегда казался ему уникальным человеком – таких не встретишь на улице, их не производили пачками в каком-то там тысяча девятьсот  лохматом году. И глядя, на темноволосого мальчугана, смотрящего на взрослого доктора словно волчонок, который готов укусить заботливо протянутую руку только оттого, что не привык к такому обращению, Джон осознал, что такие люди появляются, видимо,  раз в одно-два поколения. Но мальчишка, который сейчас чуть ли не шатался от последствий драки, был таким же. Его не волновало, что в любой момент болевой порог может сломаться – и все ушибы, ссадины, это треклятое скорее-всего-возможное сотрясение доканают его. И тогда Джону и Шерлоку придется нести парнишку домой, а не доставлять своими ногами. И парень вряд ли будет доволен тем, что пришлось показать свою слабость и стать зависимым от кого-то.
Сказать по правде в первое мгновение, когда Шерлок высказал свое весомое «фу» против скорой, Джону откровенно хотелось намылить детективу шею – методично и с чувством. Нельзя оставлять ребенка без помощи! К черту страховку, полис, гражданскую законопорядочность и прочее прочее по списку до самой буквы Я – любой врач окажет им помощь. Это же маленький мальчик! Да первому врачу, который пошлет их за документами, Джон сломает нечто существенное. В моменты, когда кому-то необходима была помощь, гуманный и мягкий Джон тихонько отсиживался в углу, выставляя напоказ того бойца Джона Уотсона, прошедшего через Афган. И не дай Бог вам встать на пути у него.
Но Шерлока спасло, хм… наверное все же чудо. Хотя сложно назвать чудом что-то, что начинается с надрывного женского крика, пропитанного болью. Джон и глазом моргнуть не успел, как мальчишка вцепился в его рукав и потянул следом, внемля быстрым приказам Шерлока. Кто детектив для этого мальца? Царь и Бог, слово которого не рассматривается мозгом, а принимается на веру? Парень еле на ногах стоял, а теперь шпарит ими же в нужную сторону, не поспевая за длинноногим детективом. Самому Джону мало когда удавалось угнаться за ним, что уж говорить о избитом пацане, который вдобавок буксирует за собой, вполне ходящего своими ногами, незадачливого врача. Уму непостижимо!
Можно даже не говорить, что все это чертовски не нравилось Джону. Нет, он был счастлив снова ввязаться вместе с Холмсом-младшим в какое-нибудь наиинтереснейшее дельце, но не желал втягивать в это малолетнего. Парню нужен был срочный отдых. Мозг – это не та часть тела, о которой можно вот так просто забыть. Всякая черепно-мозговая травма может потянуть за собой такой вагон проблем, что мама не балуйся. Но почему же тогда Уотсон молчаливо бежит за ними, лишь сверля взглядом спину Шерлока где-то между лопатками. Надеется, что этот взгляд сделает свое дело, что у Шерлока совесть взыграет? Никто не сомневался в наличии оной у сыщика, но сейчас не тот случай – мальчик сам рвется в бой, будто от этого зависит его собственная жизнь. Если бы Уотсон не знал Шерлока так хорошо, то наверняка бы решил, что за руку его тащит… Да, как ни странно это говорить – сын самого Шерлока Холмса. Такой же бойкий, охочий до расследований, ожидающий похвалы от своего отца. Но в данном случае Холмс скорее был кумиром, учителем, наставником. Слишком много времени в его жизни занимала работа, чтобы он детей завел. Но ведь у всякого могли быть ошибки молодости. Доктор усмехнулся – неееет, это точно не про Шерлока.
Они промчались несколько кварталов, пока не выскочили на оживленный перекресток, в центре которого, как раз на пешеходном переходе, образовался внушительный затор из толпы зевак. Джон быстро огляделся – первое правило военного осмотреть окружающие объекты на предмет врага. В этом районе не было высоток, здания этажей в семь – девять, небольшая закусочная на углу, что-то вроде мини-сквера по правую руку, фонтан, взметавший в воздух брызги воды, искрившиеся под солнцем, и зеваки, зеваки, зеваки.
Джон пробивался сквозь толпу, следом за Шерлоком, напоминавшим сейчас ледокол. Он рассекал столпотворение, помогая себе локтями и не смущаясь отодвинуть кого-то слишком нерасторопного в сторону. Мальчишка (хм, а ведь Джон до сих пор даже не знал как зовут этого пронырливого мальчугана) резво пронесся вперед, к тому месту, где толпа была пореже, Джон следовал за ним, стараясь не потерять из виду, на случай если парню станет плохо (а Уотсон все ждал этого момента, чтобы попенять Шерлоку на его «свихнувшуюся на работе голову»).  Спустя мгновение, Джон понял, что лучше бы он торопился в совершенно противоположную сторону.
Давайте начистоту, Джон многое повидал за то время, что служил а Афганистане. Он участвовал в перестрелках, он зажимал руками раны своих товарищей, потому что не было под рукой бинтов, он помнил, каково это, когда кровь теплыми ручейками сочится между пальцев, пропитывая землю. Он видел, как людей, наступивших на мину, разрывало на части. Он делал операции в таких условиях, какие не пожелаешь ни одному хирургу, и на таких ранениях, от которых нормальному человеку всю жизнь кошмары будут сниться. Но после всего этого Джон не жаловался на нервную систему. Да, порой снились сны из той, старой, жизни, но не более того. Он не сходил с ума, не покупал винтовку и не шел отстреливать людей лишь оттого, что скучал по войне. Он помнил все ужасы и был в какой-то мере благодарен жизни за эту суровую школу. Но он не был готов к тому, что призраки войны встретят его лицом к лицу среди многолюдной улицы, в сердце Лондона.
- Матерь Божья, - Джон закрыл нос рукавом, когда запах крови достиг обоняния, вызвав моментальный рвотный отклик, который доктор успешно задавил в зародыше.
В нескольких шагах от него лежал… Нет, скорее лежало тело, потому что мужчиной это теперь назовешь с натяжкой. Можно поспорить и сказать, что убитый одет в мужской костюм, туфли, фигура и все признаки у него явно мужские, но у Джона язык не поворачивался назвать труп без головы – мужчиной. Дурацкие мысли, но мужчиной и женщиной можно назвать кого-то живого. Мертвый – тело, труп. Что угодно. Врачебная привычка, видимо. Или глупая категоричность.
Костная ткань, кровь, мозг – все было разбросано в пределах довольно большого радиуса. Снайперская винтовка, разрывная пуля – он не миндальничает, не прячется, действует эффектно, стараясь наделать побольше шума. Вряд ли киллер. Эти ребята любят делать свои дела по-тихому и скрываться. Этот же представление устроил, средь бела дня, с морем свидетелей, с алым фонтаном крови.
Джон шагнул было к трупу, хотя определенно не понимал, что еще он может тут сделать, когда со стороны к нему подлетела девчушка лет пятнадцати, быстро протараторившая что-то о раненой женщине. У Джона единственно, что челюсть не упала до асфальта, хотя разбросанных вокруг зубов уже хватало. Снайпер оставил вторую жертву живой? Шерлок схватил его за рукав, выдав напутствия, и Джон быстро пересек толпу, оказавшись рядом с потерпевшей. Женщину обступили любители поглазеть на чужое горе – собственно, такие личности вечно вызывали у него отвращение.
- Расступитесь, ей воздух нужен! – выкрикнул он, отгоняя всех на несколько шагов взмахом руки, - Меня зовут Джон, я доктор, давайте посмотрим, что у Вас тут, - он опустился на колени рядом с пострадавшей, смерив взглядом, видимо, ее подругу, поддерживающую раненую.
Джон осторожно потянул разъехавшиеся края плаща женщины, дорывая ткань, чтобы можно было разглядеть ранение. Ему уже было прекрасно понятно, что пуля прошла вскользь – в противном случае, раненой бы просто оторвало руку. Разрывной снаряд – не та вещица, которая аккуратно входит в тело, оставляя небольшое пулевое отверстие, она разносит все на своем пути.
- Так, - Джон выудил из кармана внушительных размеров платок – миссис Хадсон назвала бы его карманной простыней, - Будет больно, терпите. Тут просто царапина, но, тем не менее, сильно кровоточит, - Джон не хотел волновать особу, так не вовремя  оказавшуюся на пути стрелка.
Кровь из раны, красила пальцы темно-алый. Джон вздохнул – кровотечение венезное. Не столь опасно, но еще чуть-чуть времени, и сознание женщины начнет притупляться. Благо сирены скорой и видимо полиции уже голосили в нескольких кварталах от них. Лестрейд, наверное, сейчас кавалерией командует вместе с верными оруженосцами Донован и Андерсоном.
Доктор свернул платок в несколько раз, получив неплохой жгут, и быстро умело наложил давящую повязку на рану. Не мешало бы промыть ранение, но чем? Не минералкой же поливать ее руку. Это уж совсем бред.
- Скажите, что Вы что-нибудь видели? Блик прицела, силуэт, хоть что-то? – тревожно спросил он. В голове всплывали заголовки газет, которые Шерлок постоянно оставлял на самом видном месте – это нападение снайпера было далеко не первым. Вот только сейчас он почему-то совсем не вписывался в шаблон, который уже был создан. Пули были не те, жертвы две, да еще и одна живой осталась. Нужно было позавидовать женщине – она в рубашке родилась. Видимо в последний момент она дернулась в сторону, уйдя с траектории выстрела.
Джон обвел взглядом крыши зданий, прикидывая, откуда стреляли. Он не был баллистиком, не был специалистом-криминалистом, но он был военным. И он знал, с какой крыши стал бы стрелять сам, будь на месте снайпера.
И место, которое он выбрал, как самое подходящее, соответствовало всему – углу полета пули, скользящему попаданию в руку потерпевшей, положению тела почившего. А значит пуля ушла куда-то в том направлении. Джон обернулся, чтобы окинуть взглядом толпу, понимая, что все улики уже затоптали, и заметил мальчугана-помощника Шерлока, когда тот выскочил на проезжую часть прямо перед подъехавшей машиной полиции.
- Шерлок!! – Джон успел только вскочить, когда капот авто вписался в бедро мальца. Что же за безумный день сегодня? Хоть кто-то сможет остаться целым и невредимым?
Джон ринулся было в сторону, но уловил фотоаппарат лежащий рядом с пострадавшей. Он должен помочь мальчишке, а Шерлоку, наверняка, нужны улики – может даже фото с места преступления. Вот только, как взять аппаратура? Не воровать же.
- Простите, в целях следствия, мне нужен ваш фотоаппарат, обещаю вернуть после нескольких снимков, - Джон схватил «фотик», бросившись к Шерлоку, - Флэшку вынь, тут могут быть кадры с преступником или что-то вроде того, аппаратуру вернуть! – он говорил тоном не терпящим возражений, всучил камеру сыщику, а сам промчался остаток дистанции до Фергаса, осторожно приподнимая того от земли. Вышедший из машины полицейский, разинув рот что-то мямлил, о том, что не видел пацана, не успел затормозить.
- Скорая где?! Живо врачей сюда! – Джон осматривал парня, понимая, что теперь уже о сотрясении и говорить нечего. Нужен осмотр, чтобы понять нет ли повреждения внутренних органов. Но Джон не мог сделать таких выводов здесь – посреди улицы.

Отредактировано John Watson (Feb 24 2012 13:43:05)

Это настоящий праздник -
Казни, казни, казни, ка-азни!
Все на свете серо, кроме
Крови, крови, крови, кро-ови!
Крови! Крови!

Темный хищник медленно бродил по городу, выискивая очередную жертву. Кто? Кто был этим самым хищником, а может быть это была простая белка, замаскировавшаяся под него. Может быть, кто-то решил спрятать убийство среди других. Нелегко найти иголку в стоге сена, еще тяжелее найти ее среди тысячи таких же. Но основной вопрос все-таки был: "Кто"? Кто будет поджидать в засаде сторожа жертву? Чья жажда крови оказалась сильнее божьего провидения? Что это за человек? Как он выглядит? Мужчина или женщина?
Доз пересекал большими шагами улицу, таща за собой Кассандру. Девица отчаянно вырывалась, однако  Доз этого не замечал, увлеченный своими мыслями. Однако нотки истерики достигли ушей писателя. Ему пришлось прервать путь, чтобы успокоить девушку и задаться вопросом: «зачем ему балласт в виде истеричной девицы?» Гораздо проще было оставить Кассандру там, суетиться вместе с остальными. Проще, но этот ответ писателя в корне устраивал. Саймон обернулся к спутнице, обнял ее за плечи и приблизил свое лицо к ее личику. Карие глаза с поволокой отражали лишь одно страх. Ему бы хотелось отвести ее в тихое место, напоить чаем, но не сейчас. Возможно, от ее действий зависит его карьера, а возможно и жизнь. Во всех действиях писателя была некая театральность, для него не существовало рамок, но он знал, когда остановиться, чтобы игра не стала реальностью. Но и реальность для него была другой. Но это ему не мешало, напротив именно этим он и зарабатывал на жизнь.
-Успокойся, - прозвучал властный голос. – Не все слухи и сплетни ложны. В этом и их прелесть, не находишь? Посмотри на всех этих людей, - он обвел рукой толпу, из  которой они только что  выбрались. - Неужели ты думаешь, что они не вызвали полицию. И полиция, и скорая, и вся королевская рать. Не могут Шалтая-болтая собрать. - Хмыкнул он, цитируя Кэрролла. - И я уверен блюстители порядка не заставят себя ждать, так что нам надо поторопиться.
Саймон хотел было возобновить путь, но девушка  беспокоилась за свою знакомую. Мысль о том, что ее надо бросить, вновь промелькнула в мозгу.
-Это ее подстрелили? Если да, то можешь оставить свое черное платье в шкафу до лучших времен.  Если бы ранение было серьезным, она бы не смогла так визжать. Наступил бы болевой шок, и она валялась без сознания. Это в лучшем случае.
А вот следующий вопрос заставил писателя задуматься. Правильно ли он поступает? Он слишком увлечен, но что будет, если… Перед глазами унеслись несколько ужасающих картин, причем то, как его голова красиво разлетается фейерверком, была еще не самой страшной. Нет, об этом лучше не думать. Саймон тряхнул головой, прогоняя мысли.
-А мы с тобой совершим небольшую экскурсию на верхотуру. Ты, я и чудесный вид на один из самых прекрасных городов. Не правда, ли чудная картина? – Доз улыбнулся. Рука мужчины коснулась милого личика. – Ты нужна мне.  - Внезапно Саймон выпрямился и развернулся на каблуках. – Кто-то же должен написать мне некролог.
Мужчина спокойно продолжил свой путь, сжимая в руке хрупкую женскую ладонь. Неизвестно почему, но присутствие индианки его успокаивало и напоминало о том, что в его руках еще одна жизнь. Он безрассуден и безжалостен к самому себе, но он обязан защищать близких. Между ними слишком много тайн, чтобы это выплыло на всеобщее обозрение. В частности Кассандра после его смерти может издать многотомник «Секреты великого писателя», в котором опорочит его имя. Сарказм – наше все.
Через некоторое время Саймон со своей спутницей достигли небольшого дома, на крыше которого незадолго до этого он видел небольшие блики. Он не сомневался – стреляли с крыши именно этого дома. Доза притягивала к себе тайна, и он мгновение ока буквально перелетал пролеты, однако все-таки девушку приходилось ждать. Саймон помнил о каблуках на ножках девушки и не хотел танцовщицу оставлять инвалидом. Еще не дай бог ухаживать за собой заставит. Он же повесится рядом на собственном галстуке.
И вот, наконец, они достигли цели своего короткого путешествия. Маленькая черная дверь с приставной лестницей, манила своей неизвестностью. Даже невооруженным глазом было заметно, что замок был взломан. Сейчас они приоткроют полог тайны, которая вот уже несколько недель держит в страхе весь Лондон. Саймон выбрался на крышу и помог девушке взобраться. Он не сомневался – Кассандра мысленно его проклинает, на чем свет стоит. Но хорошая история стоила того.
На крыше было гораздо холоднее и дул ветер, пронизывающий до костей. Саймон поплотнее запахнул плащ и подошел к ближе к краю крыши. Доз нагнулся слишком низко, увлекшись происходящим. Земля поплыла под ногами. Изображение перед  глазами начало размываться. Саймон сильнее ухватился за парапет. Когда картинка стабилизировалась перед глазами, и страх свалиться и переломать себе все 206 костей отступил, Доз заметил несколько знакомых силуэтов. Он достал из внутреннего кармана плаща очки и моргнул. Да, интуиция его не подвела. Неужели это тот самый великий детектив Шерлок Холмс? А вон тот мужчина рядом наверняка его знаменитый блоггер. Ну, если король сыска здесь, скромные аналитики снимают шляпу и забиваются в угол. Хотя…
-Кассандра ты только посмотри, какие люди решили посетить наше представление. Интересно чем оно его так заинтересовало? – Задумчиво произнес писатель.
Взгляд серых глаз заскользил по поверхности крыши, пытаясь заметить хоть что-нибудь, что могло бы его вывести на след убийцы. Чуть дальше на спасительном парапете, который многих удерживал от безрассудного шага, были небольшие следы. Что-то буквально взрезало камень, оставляя на нем уродливые царапины. Доз взглянул вниз. Да примерно отсюда и был совершен роковой выстрел. Установка от оптической винтовки? У мистера Доза были весьма примерные представления об оружии, что-то знал, а где-то были пробелы, длинною в пропасть. Что-то еще? И вот с очередным порывом ветра, выкатилось нечто маленькое и незаметное на первый взгляд. Доз выудил и карманов кожаные перчатки и аккуратно подобрал вещицу. Неожиданная находка оказалась небольшим куском пластика, вырезанным в форме 4-листного клевера. Края искусственного растения истрепались. Верхний край был отколот. Саймон именно по этой причине не переваривал брелки. Доз фыркнул.
«Что это? Символ на удачу? Как глупо. Она либо есть, либо ее нет, кроличьи лапки здесь не помогут. Где-то я уже видел подобную вещицу». Саймон закрыл глаза, перед глазами начали мелькать картинки и через некоторое время он вспомнил. Когда он скопил немного денег, он начал путешествовать по стране и соседними с ней. Любопытство погубило кошку. На могиле мистера Доза тоже можно выгравировать такую эпитафию. Когда то он побывал в стране лепреконов и горшочков с золотом. К великому сожалению, ни первого, ни второго он не обнаружил, однако он нашел в этой стране вдохновение и создал прекрасную повесть о сомнительном блеске драгоценностей. Но в качестве сувенира он кому-то привез точно такую, же вещицу.
Доз положил брелок на вытянутую руку, привлекая внимание спутницы.
-Любительница безделушек, что скажешь?
Оставив Кассандру созерцать находку и делать выводы, Доз выглянул с парапета, чтобы посмотреть, что там происходит. А происходили там весьма и весьма интересные события. Женщина действительно оказалась жива, что не могло не обрадовать Саймона. Резкий визг тормозов и взгляд молниеносно перемещается в другую часть картины. Какой-то парень попадает под колеса полицейской машины. «Вот же ирония судьбы», - хмыкнул Доз
-Смелый мальчик. Хотя нет, скорее безрассудный, - изрек он. - Кажется, это действо ждет только нас, миледи.
Саймон подал руку девушке предлагая спуститься обратно во внешний мир, отдавая свое сокровище, тому, кто его действительно заслужил. Хотя, кто из нас не ценит вещи. Настоящее сокровище сейчас шло с ним рядом, хотя и его испортила эта реальность.

Отредактировано Saimon Dous (Feb 24 2012 17:48:33)

Лицом к лицу лица не увидать(с)

Больше всего на свете ей хотелось врезать по  самодовольному лицу Доза, чтобы он никогда не пытался утешать людей, ибо добавленная в проникновенную речь лошадиная доля сарказма лишь больше взволновала девушку. Но кого это интересовало, резкий рывок за руку и Саймон продолжил бег за своим Эльдорадо, а Кассандра, рискуя заработать вывих шеи, пыталась разгадать насколько был прав писатель, говоря, что Бонни в относительном порядке. Можно было попытаться пнуть приставучего мужчину, но она боялась,  что запутается в собственных ногах, и рухнет на радость зевакам на асфальт. Впрочем, вой сирен карет скорой помощи и машин служителей правопорядка возвещали о том, что серую массу разбавят люди в форме, и начнется бесконечный круговорот – допрос, показания, допрос, интервью. Да журналисты тоже были замечены среди многочисленного люда.
- Вид города? – в сложных ситуациях, где важна реакция, индианка всегда тормозила, - ты имеешь в виду крышу?
Вопрос остался без ответа, а чудное замечание про некролог и вовсе вызвало приступ необъяснимую дрожь. Шутки Доза были прозрачны как стекло тонированной машины, и оставалось, надеется, что он действительно, как и она решил убраться с места преступления, чего тут  смотреть? Все события позже осветят новости, интернет и газетные статьи, и где-то будут рыдать родственники погибшего джентльмена. Возможно, и убивать то его было не зачем, у каждого водятся свои грешки за душой, но что же надо совершить такого, чтобы твою голову разнесли на составные части посреди белого дня. Ноги не слушались, шаг Саймона был слишком широким, а вокруг все еще оставались любители потолкаться, и Кассандра получила пару ощутимых ударов под ребра, главное для нее было выбраться из этого потока, потом отделаться от  писателя и сломя голову броситься назад в клуб. Там среди гримерок она, наконец почувствует себя в безопасности.
Резкий поворот, и Доз втянул ее за собой в подъезд и, о чудо, отпустил её руку, которая уже начала неметь.
- Я никуда с тобой не пойду, - она топнула ногой, и тонкий каблук немедля застрял между половицами. Но кто её слушал? Мужчина уже преодолел несколько пролетов, и пришлось подниматься за ним, дабы донести новость. – Ты слышишь?
А вот и дверь на крышу, распахнутая в порыве и бьющаяся об косяк, приглашающая войти на открытое пространство. Ветер буквально сбивал с ног, но не в этом была основная проблема – она наконец получила возможность разглядеть себя на свету. Кассандра со стоном всплеснула руками, и попыталась оттереть первое попавшее на глаза кровавое пятно с ярко-оранжевого плаща. Напрасное дело, субстанция лишь размазалась по ткани, возвещая о том, что вещь можно смело отправлять на помойку. Неимоверна жалость к себе, захлестнула девушка, ну где была справедливость, она горбатилась на своей работе, улыбаясь похотливым особям мужского пола, чтобы порадовать себя чудесной верхней одеждой, а в итоге получило полотно в стиле импрессионизма, расписанное бездарным художником.  От горестных размышлений отвлек голос Саймона, призывающий посмотреть на кого-то оставшегося в толпе людей, на месте преступления. Она недовольно скрестила руки и подошла к парапету, страха высоты не было, конечно это не трехметровый пилон, но и подобного рода фобиями девушка не страдала. Люди с этой высоты казались еще более взбалмошными, чем когда они находились рядом с толпой, но вот примечательных личностей танцовщица так и не заметила. Она ожидала увидеть как минимум королеву Англии, или на худой конец парочку государственных чиновников, что нередко захаживали в клуб, а тут все те же люди в скучных костюмах. Кассандра не читала периодические издания, и в телевизоре было настроено лишь два канала – детский с мультфильмами и музыкальный, и даже если ей бы кто взялся рассказывать о великих деятелях и гениев трудящихся на благо отечества, она просто включила бы режим «слушаю и не слышу». Все это было слишком скучно.
- И кого я должна там увидеть? – она хмуро посмотрела на Саймона, который метался о крыше, словно у него пол под ногами горел. Потом девушка вновь перевела взгляд на места преступления, вновь на крышу. Нашла в толпе предположительное местоположение Бонни, и, внезапно, в мозгу, что-то щелкнуло. – Ты притащил меня, туда, где сидел этот псих?? А если он вернется??
Обвиняюще тыкая пальцам в писателя, индианка стала отступать назад к выходу. В голове наряду со всеми казнями египетскими билась одна мысль – бежать. Однако Доз вновь спутал ей все плану, вложив в руку некий предмет, предлагая рассмотреть его. Словно ребенку сунули погремушку, что бы он заткнулся. Девушка повертела в руках брелок, и пожала плечами – «хлам», однако решая вернуться к обличительным речам, она рефлекторно сунула пластиковый клевер в карман плаща. На улице вновь происходило оживление, визжащий звук тормозов и скорбный комментарий Саймона, означали только одно -  кому-то  вновь не повезло.
«Заколдованный круг, сегодня, словно все прокляты, и я не хочу находиться в эпицентре всех бед. Бежать, бежать обратно в клуб. Мне хватает и моих проблем. Страшно...».
Для нее были необычно серьезное отношение к ситуации, везде надо искать позитив, но только не там где собирается компания из трупов, убийц и сумасшедших, здесь нечего делать порядочной аферистке, и посему Кассандра, проигнорировала протянутую ей руку,  и предложение вновь оказаться на месте преступления.
- Ты можешь играть в свои игры сколько угодно, только вот я ухожу, - она гордо вскинула голову, и, унося в кармане плаща найденную улику, поторопилась к входу. Нет, к выходу с крыши, выходу из дома, выхода с этой проклятой улицы.

Мало что можно сказать, когда твоя партия проиграна. Сегодня Бонни проиграла, ведь даже некое ее самопожертвование не остановило убийцу. Зачем она это сделала? Испугалась? Или наоборот это было что-то типа взыгравшей храбрости или внезапно проснувшегося альтруизма. Хотя какой тут еще альтруизм если ты кормишь половину Лондона. Бонни слегка застонала в ответ на боль в плече. Сознание кружило вокруг нее, словно молодая девушка в белой кружевной юбке, то уходя, то приближаясь. Удержать строптивое было очень сложно, но Бонни цеплялась за все, что угодно лишь бы удержать мозговую активность на нужном уровне, так как она не могла упасть в оборок, подобно провинциальной неженке, а не человека, который тысячу раз бывал в перестрелках. И не только по работе. Ох молодость! Как ты была прекрасна и ужасна. Но к сожалению кровь текла, казалось, ручьем из ее плеча и не давала ей держать нить событий. Голоса слились в кучу невыносимо громкого шума, воздух начал сгорать в легких. Дыши Бонни. Дыши. Все не зря. Все будет хорошо. Она сделала еще один вдох, дающийся ей с трудом. Давай, тряпка. Внутри Бонни заклокотала злость и гнев, который и заставил завести чуть не подохший мотор жизни. 
Бонни еще раз измучено улыбнулась и присела на пол. Вокруг суетились люди: искали, орали на друг друга и на скопление машин на перекрестке, ругались, плакали, обнимались, толкались. Жизнь гремела в ушах Бонни, словно ее били по голове сковородой. Вдруг лучик света или помощи замелькал на горизонте. 
- Расступитесь, ей воздух нужен! – выкрикнул кто-то, отгоняя всех на несколько шагов взмахом руки, - Меня зовут Джон, я доктор, давайте посмотрим, что у Вас тут. - поплыл голос выжигая другие звуки. 
-У меня тут огнестрельное ранение. Сама бы все сделала, но я правша, да и не особо гибкая, чтоб самой остановить кровотечение. - Бонни фыркнула, пытаясь открыть глаза и увидеть кого, кто отозвался на ее мольбы. Манипуляции, снова манипуляции. Бонни уже практически перестала чувствовать руку. Черт. Хотя бы воздуху побольше стало.
- Будет больно, терпите. Тут просто царапина, но, тем не менее, сильно кровоточит. - сново проговорил приятно заботливый голос. В ответ на реплику Бонни расмеялась. Нервы? Явно нервы скажете вы. Нервный смех. А вот не надо. 
- Джон, или как вас там. У меня были и похуже огнестрельные ранения, но, извините, это на лишь царапину не смахивает. - через смех проговорила Бонни, до сих пор не способная открыть глаза. Плечо наконец почувствовала на плече жгут и  облегченно выдохнула, словно хотела вывести из зажатых легких всю боль. Но расслабляться было не в планах Бонни. Она знала малейшая слабость и боль накроет  тали глаза платком. Да иногда было полезней отключится, забыться, вырубится, но эта женщина хотела всегда контролировать ситуацию. Даже если сегодня она в качестве жертвы. Наверное именно это боевое настроение и позволило Бонни так же бойко затараторить на последующий вопрос врача. 
- Скажите, что Вы что-нибудь видели? Блик прицела, силуэт, хоть что-то.
- Да, запоминайте, пока я не отключилась, у меня на фотоаппарате очень многое видно. Оптика, положения, даже верхнюю одежду и передайте полиции, чтоб не пытались проверять меня и этого толстосума. И ним я не спала и я его не знаю. Поставилась под пули от испуга и возьмите фотоаппарат, отдайте флешку полиции. - Голос Бонни разлетелся на пол-улицы и остановит могло лишь одна вещь. 
-Бонни. прозвучал голос как будто сквозь вакум. Обомлевшая женщина в страхе распахнула глаза. Силы просто взявшиеся ниоткуда взяли на себя контроль. Инстинкты. Женщина без детей. Приоритеты ломаются. Бонни хотелось оберегать каждого ребенка, которого она видит. Даже если не совсем ребенок. Словно из недр земли сдавлено прозвучал. 
-Фергас, милый, что ты тут делаешь?
Но поболтать им было не суждено. На глазах женщины ребенка. Ее любимого, вредного, невыносимого Фергаса сбила машина. Она начала дышать. Быстрее... Быстрее...Господи как он? Что? Мысли не могли собраться в кучу. Вот сейчас это был шок. Настоящий шок. Глаза безумно заветрелись в глазницах. Хотелось убежать, укрыться, умереть, только не осознавать то, что это маленькое непутевое создание пострадало. 
-Бегите быстрее, ему помощь больше нужна, чем мне. Я справлюсь. Да фотоаппарат вернуть. Плевать как! Вернуть. - закричала она мешкающего на ее взгляд врачу. Остальное не важно. Не важно.